Источник: А.Б.Зарипов. История Баймакского края в 1917-1922 годах: правда и вымысел // Труды кафедры истории Сибайского института Башкирского Государственного университета: Сборник научных статей. – Уфа: РИО БашГУ, 2005. – 164 с. – С.49 – 61.
Примечание: Печатается на историко-краеведческом портале Ургаза.ру с целью популяризации научных исследований по юго-востоку Башкортостана.
Об истории возникновения рабочего поселка Таналыково-Баймак
С организацией в 1912 г. английским бизнесменом Урквартом Южноуральского горнопромышленного акционерного общества (ЮУГАО) были построены Таналыково-Баймакский медеплавильный, Семеновский циановый заводы, Тубинская бегунная фабрика, расширились геологоразведочные работы. Перед первой мировой войной на предприятиях ЮУГАО работало: в Таналыкско-Баймакском медеплавильном – 150 рабочих, Семеновском циановом – 120, Тубинской бегунной фабрике – 110, на рудниках – 340 человек [1].
С момента своего возникновения ЮУГАО развернуло бурную деятельность в регионе. Уже в 1912г. оно арендовало у башкир трех Бурзянских волостей по двум договорам 10 000 десятин земли сроком на 70 лет и 50 000 десятин лесной дачи на 30 лет. В 1916 г. оно же купило 207 десятин земли у башкир – вотчинников деревни Нижне-Байрамгулово (2-я Бурзянская вол.), арендовало 2709 десятин у башкир деревни Алгазино (1-я Тангауровская вол.), 3909 десятин у башкир деревни I-Иткулово, Старое и Новое Кинзебулатово сроком на 36 лет. Арендная плата за эти 3909 десятин была определена договором в размере 1200 рублей в год (30 копеек 1 десятина) [2]. Накануне I первой мировой войны в окрестностях деревни Старо-Сибаево было открыто месторождение медных руд, чем незамедлительно воспользовалось ЮУГАО, арендовав у башкир деревни Старо-Сибаево земли «общей площадью 493 десятины 1585 квадратных сажен под разведки и поиски золота, платины, серебра, меди и всяких других полезных ископаемых в течение трехлетнего срока и под разработку всякого рода руд и иных полезных ископаемых до 4-х с половиной квадратных верст, сроком на 36 лет, считая таковой с 1 ноября сего (1916) г.» [3].
В условиях хозяйственной разрухи подвоз угля на предприятия ЮУГАО из Сибири почти прекратился, на ее замену древесным углем не хватало рабочих рук – деревенские мужчины находились на фронте. В таких условиях, уже в январе 1916 г. ЮУГАО через правительство добилось принудительного наряда на заготовку и вывозку дров в объеме 15000 подвод башкирами окрестных волостей. По этому наряду группы в 5000 подвод должны были работать по 2 недели на вывозке дров для предприятий ЮУГАО [4].
Таналыково-Баймакский совет рабочих депутатов в 1918 г.
Город Баймак возник на землях бурзянских башкир как заводской поселок при Таналыково-Баймакском медеплавильном заводе с исключительно русским населением. В условиях развернувшейся в 1917-1921 гг. башкирского национального движения заводское население приняло сторону большевиков, советской власти. Новая власть в лице Таналыково-Баймакского совета рабочих депутатов, опирающегося в первую очередь на заводских рабочих, заняло открыто враждебную позицию по отношению к башкирской автономии. Суть политики, проводимой рабочими советами юго-восточного Башкортостана, в том числе и Таналыково-Баймакским, удивительно точно выражена нижеследующей большевистской резолюцией, принятой 12 марта 1918 г.:
«Сражаться до победного конца с тремя главными врагами:
а) с дутовцами;
б) с Башкурдистаном;
в) со всемирной буржуазией» [5].
Под «Башкурдистаном» подразумевается провозглашенная 15 ноября 1917 г., утвержденная 20 декабря 1917 г., а III Всебашкирским Курултаем Республика Башкортостан. Таким образом, для Таналыково-Баймакского совета война против башкирской автономии, уничтожение любого проявления национальной государственности башкирского народа была одной из главных задач. Кто же возглавлял этот враждебный башкирскому народу совет? Ответ: тот, кому баймакцы покланялись долгие десятилетия, в годы коммунистического тоталитаризма поставили памятник! Речь о Леониде Азанове – «первом председателе Таналыково-Баймакского совета рабочих депутатов». Леонид Азанов, как и все совдеповцы-баймакцы, является преступником, на нем кровь истинных борцов за башкирскую автономию [6]. Именно Таналыково-Баймакский совет уже в феврале 1918 г. открыто выступил против Башкирской республики.
Л.Азанов и возглавляемый им совет несут всю ответственность за случившееся: за казнь в мирных условиях ни в чем, ни повинных видных башкирских деятелей и офицеров башкирского полка. Таких коварных и кровожадных большевиков, проливших безвинную кровь россиян, современные историки называют «красными бандитами», «палачами». Это определение правомерно употребить и по отношению к любимому герою баймакцев. Весной 1918 г. он убыл в Екатеринбург, прихватив с собой всю готовую продукцию Баймакского золотомедного завода. В Екатеринбурге он не появился, пропало и золото, им увезенное. В беседе с Лениным в Совнаркоме член Уралоблисполкома Ф.Сыромолотов заявил: «А с золотом Таналыково-Баймакского завода произошло недоразумение: несколько пудов золота оттуда к нам не попало»*.
Таналыково-Баймакский совет рабочих депутатов возник 16 марта 1917 г. [7]. Хотя юго-восточный регион Башкортостана был многонациональным уже в начале XX в., состав данного совета был исключительно русским: в нем не было места башкирам-депутатам. Считалось, что башкиры еще не доросли до такого уровня, чтобы заседать вместе с русскими в одном совете. Поэтому и не удивительно, что вопросы, касающиеся социально-экономического положения башкир в них не рассматривались вообще. Это был совет, который стоял на позициях защиты русской части рабочей массы и был заражен ядом великодержавного шовинизма. В стремлении башкир обрести национальную государственность этот совет, как и другие рабочие советы нашего региона, усматривало угрозу своим узконациональным интересам.
19 сентября 1917 г. Таналыково-Баймакский Совет рабочих депутатов установил рабочий контроль над деятельностью администрации ЮУГАО [8]. Территориально предприятия ЮУГАО относились к Орскому уезду Оренбургской губернии. Но Леонид Азанов и его подручные добивались выведения ЮУГАО из-под юрисдикции Башкортостана, то есть они заранее позаботились о том, чтобы Таналыково-Баймакский медеплавильный завод, и другие промышленные предприятия региона не оказались в составе Башкирской республики. Выходит, что и в плане хозяйственном Азанов и его окружение было настроено против Башкортостана. Все свои коварные шаги они согласовывали с большевистскими властями города Екатеринбурга (Свердловска). Постановлением президиума Уральского областного совета рабочих и крестьянских депутатов и президиума областного совета народного хозяйства от 20 мая 1918 г. произошла национализация заводов и рудников ЮУГАО [9]. Азанову, таким образом, удалось передать баймакские предприятия в ведение властей Екатеринбурга, и вплоть до 1923 г. они оставались в распоряжении екатеринбургских властей.
Трагические события февраля 1918 г. в Таналыково-Баймаке
А теперь перейдем к так называемым «Баймакским событиям», имевшим место 16-22 февраля 1918 г. Башкирские лидеры прекрасно осознавали, что без национальных воинских формирований добиться каких-то целей в условиях начавшегося в России гражданской войны будет невозможно [10]. Следует заметить, что часть патриотично настроенных офицеров старой российской армии, в том числе и группа польских офицеров, выразили желание служить башкирскому народу, делу башкирской автономии. Военный комиссар Орского уезда, прапорщик Бриц (поляк по национальности), перешедший на службу к Башкирскому правительству, передал в распоряжение Башкирского правительства 60 тыс. рублей и 300 винтовок с патронами [11].
Небольшой башкирский отряд, в общей сложности, насчитывающий 70 кавалеристов и пехотинцев, из них – более 10 офицеров польской национальности, 17-18 января 1918 г. покинул г.Оренбург. Командовал отрядом молодой башкирский офицер Магазов. По маршруту движения отряд останавливается на Макрушинском водочном заводе, где они были свидетелями бесчинств орского большевистского отряда, бойцы и командиры которого «плавали в море водки». Здесь же их встретил еще один польский офицер по фамилии Бриц, который предложил им свои услуги [12].
Путь башкирского отряда пролегал через деревни Кадырша, Юмашево в заводской поселок Таналыково-Баймак, где имелись в достаточном количестве помещения для размещения формируемого башкирского полка.
Предварительно в поселке побывали молодые башкирские офицеры Габдулла Идельбаев и Амир Карамышев. Все вопросы, связанные с передислокацией башкирского отряда в Таналыково-Баймак, были обсуждены с руководством местного Совета. Предварительное согласие на размещение для формирования башкирского полка было получено. Офицеры-башкиры объявили себя большевиками. Г.Идельбаеву 17 февраля 1918 г. предстоял выезд в Петроград – к Ленину – «чтобы добиться разрешения организовать Башкирскую Красную Гвардию» [13].
К середине февраля 1918 г. в формирующемся башкирском полку насчитывалось 400 солдат, из них 300 были вооружены. Командный состав полка включал 24 офицера [14]. Бойцы башкирского полка по улицам Таналыково-Баймака маршировали под зеленым флагом, с пением строевых песен на башкирском языке. Офицеры и солдаты полка имели синие нашивки как знаки различия. Может это обстоятельство, вызывало чувство вражды, и ненависти по отношению к формирующемуся полку у части населения поселка и хуторов?
Башкирское правительство в Оренбурге, понимая сложность ситуации, 27 января 1918 г. обратилась с телеграммой к Ленину в Петроград: «Высокую власть Советов принимаем при возможности самостоятельно заниматься нашими внутренними делами, образовать собственный полю) (курсив – А.З.) [15]. 31 января части Красной Гвардии заняли город Оренбург и в большей части губернии установили большевистскую диктатуру. Основной противник Советов атаман Дутов отступил в район Верхнеуральска Башкирское правительство же решило остаться в городе.
В ночь с 3 на 4 февраля 1918 г. (с 16 на 17 февраля) «за связь с дутовцами» были арестованы и заключены в Оренбургскую тюрьму 7 членов Башкирского правительства и шуро во главе с Ахметзаки Валидовым. В губернской газете «Известия...» на следующий день появилась информация следующего содержания: «Разрешено заключить в советскую тюрьму башкир, арестованных Оренбургским мусульманским военным комитетом [16]. Спустя 8 лет после этих событий, в 1926 г., занимавший в то время должность председателя Уфимского кантисполкома Г.Шамигулов заявил: «...членов Башкирского правительства арестовал я» [17].
Для нужд Башкирского правительства и формируемого башкирского полка на Таналыково-Баймакском медеплавильном заводе было конфисковано 8 пудов золота, 17 пуд серебра и 700 тысяч пудов государственного хлеба. Отсюда в адрес руководителей Советского правительства была отправлена телеграмма с требованием освободить членов Башкирского правительства и шуро из Оренбургской тюрьмы. Для большей убедительности, во II, III и V Усерганских волостях «Военным министерством...» была объявлена мобилизация.
Таналыково-Баймакский совет обратился к командованию формирующегося башкирского полка с просьбой выделить средства для создания рабочего отряда. Было отпущено 2000 рублей. На 15 подводах из Орска привезли оружие и боеприпасы и вооружили ими 100 рабочих завода. Произошло это историческое событие 10 февраля 1918 г. [18].
Используя тяжелое материальное положение рабочих, новым большевистским властям региона удалось добиться массового вступления рабочих в Баймакский рабочий отряд. За «работу» каждому, кто вступал в отряд, выплачивалась зарплата, равная жалованию высококвалифицированного рабочего [19]. В условиях, когда производство повсеместно останавливалось, поступление на службу в «Красную Гвардию» гарантировало семье рабочего материальный достаток.
Зажиточная часть населения к нахождению формируемого башкирского полка в их поселке отнеслось благожелательно. Тем более что командование полка с первых дней повело решительную борьбу против грабежей, разгромов, устраиваемых возвращающимися с фронта, одурманенными большевистской агитацией солдатами [20].
13 февраля до Таналыково-Баймака дошел слух, что из Оренбурга выступил татарский полк с целью «разгрома башкирского отряда» [21]. Командование полка отнеслось к этим слухам без должного внимания и никаких мер предосторожности не предприняло.
В час ночи 16 февраля 1918 г., в Баймакский Совет из Оренбурга поступил Приказ №5 с требованиями: «вести беспощадную войну с бандами», отменить «объявленную мобилизацию башкир» [22]. Была также получена телеграмма от председателя Оренбургского губревкома Цвиллинга: «В Баймакский совет рабочих депутатов. По постановлению Оренбургского мусульманского революционного комитета арестуйте главарей башкирского отряда, находящегося в Баймаке...» [23].
Ночью, в 16:00 часов, 16 февраля 1918 г., созданный на деньги башкирского командования рабочий отряд, разделившись на 4 взвода по 25 человек, атаковал военные объекты поселка: казармы, дома, где проживали офицеры, склады с оружием. Настигнутые врасплох солдаты и офицеры башкирского полка сдались без вооруженного сопротивления. Только в одной квартире, где проживали 7 польских офицеров, открыли огонь по вооруженным рабочим, но после ранения одного из офицеров, они также сложили оружие.
Таким образом, скоротечный ночной бой завершился победой рабочего отряда, при этом ни один рабочий не пострадал. К 12 часам дня 16 башкир, а также часть офицеров-поляков оказались заперты в Баймакскую тюрьму [24]. Солдаты башкирского полка по распоряжению Таналыково-Баймакского совета были распущены. Так прекратило существование I национальное военное формирование, создаваемое башкирским правительством А.-З.Валидова. Как видим, могильщиками, в буквальном смысле этого слова, выступили вооруженные рабочие, возглавляемые Таналыково-Баймакским советом.
Заключенные в тюрьму башкиры и польские офицеры подверглись жесточайшим пыткам и издевательствам. Допрашивали их, по словам выживших, большевики татарской национальности. Как заявил один из арестованных офицеров прапорщик Козловский: «Мы находимся не среди людей, а среди зверей». Г.Идельбаев резонно заметил: «Стоящие перед нами враги – хулиганские банды, не признающие ни бога, ни закона. Жестокость и человеконенавистничество были присущи и бойцам рабочего отряда, которые требовали у командира «красногвардейского» отряда: «Нечего с ними церемониться, саблями их – и все!» [25].
Избежавший ареста Амир Карамышев за короткий срок из башкир 14 юго-восточных волостей сформировал «войско» численностью в 5 – 6 тысяч человек [26]. К 19 февраля 1918 г. Таналыково-Баймак был окружен со всех сторон восставшими башкирами. В осажденном поселке находилось 100 вооруженных рабочих. Блокада поселка башкирами продолжалась три дня [27]. Осажденным было предъявлено два требования: во-первых, сложить оружие; во-вторых, выпустить арестованных.
Баймакский рабочий совет пошел на переговоры с восставшими башкирами. Но в ночь с 21 на 22 февраля 1918 г. «красногвардейский отряд из русских и татар под руководством переселенца-кулака Баранова» деблокировал Таналыково-Баймак [28]. Хотя и отряд насчитывал всего 60 бойцов, но он был прекрасно вооружен, при себе имел 2 станковых пулемета. Опять сыграл свою роль фактор внезапности. Амиру Карамышеву ничего не оставалось, как распустить свое «войско» по домам, а самому с группой верных товарищей скрыться в бурзянских лесах.
Утром 22 февраля 1918 г. всех арестованных раздели, одели в рваную одежду. «Одежду арестованных одели на себя рабочие» [29]. В этот день состоялись, один за другим, 3 «суда» над арестованными. Из источников видно, что «судьями» выступили все до единого пьяные красногвардейцы. Им «помогали» рабочие баймакского отряда.
Примерно в 16:00 22 февраля 1918 г. произошла казнь осужденных к смерти арестованных. По этому случаю рабочий поселок Баймак принял торжественный вид. Рабочий люд веселился, гулял, праздновал «победу». В большом количестве в поселок приехали крестьяне даже из отдаленных хуторов.
В расстоянии одного километра от Таналыково-Баймака, прямо на дороге выстроили в один ряд осужденных на смерть: двух башкирских офицеров – Гимрана Магазова и Габдуллу Идельбаева, а также пятерых польских офицеров. «Одетые в лохмотья, обутые в притащенные со свалки дырявые галоши, оставшиеся после грабежа даже без чулков, с голыми ногами, торчащими из дырявых галош», стоят они на снегу. Разрывающая сердце, страшная эта картина», писал в своих воспоминаниях уцелевший Габитов». Габдулла Идельбаев заявил в лицо убийцам: «Нас убиваете, но остается в живых еще два миллиона башкир. Вы не сможете заглушить нашу священную идею, пока не перебьете весь этот двухмиллионный народ. Мы встретим смерть со спокойной душой!» [30]. Перед расстрелом он успел воскликнуть: «Да здравствует автономная Башкирия! Башкортостан будет жить! Стреляйте!». Не оставались в долгу и каратели. Они кричали: «Вот вам автономия!».
«Расстрельщики» были пьяны, поэтому дружного залпа не получилось. «Шесть раз они стреляли в него (Г.Идельбаева) и он еще стоял. Штыковым ударом в грудь с ним покончили. Он уцелел от немецких пуль и умер от рук озверевших красногвардейцев», писал об этом чудовищном преступлении один из очевидцев [31].
На хуторе Сидорский (Федоровский) 16 «красногвардейцев»-бандитов расстреляли 10 башкирских солдат из распущенного Баймакским советом башкирского полка, вся вина которых заключалась в том, что они были зачислены в этот полк.
Это был первый случай массового убийства ни в чем не повинных башкир «красногвардейским» отрядом. Пролитая кровь 5 польских офицеров и 12 башкир – всего 17 человек – таков итог Баймакской трагедии.
Тела казненных были сброшены в ствол находящейся рядом шахты. А ведь это были личности, широко известные в Башкортостане. С их телами поступили точно так же, как обычно поступают с трупами опасно зараженных животных: их тоже сбрасывают в глубокие ямы.
Возникает вопрос: «Почему А.Карамышев, лучший из башкирских офицеров, действовал нерешительно, не открыл широкие военные действия против большевистских властей, наконец, ни разу не атаковал осажденный Баймак»? Ответ находим у А.З. Валиди Тоган: «Поступили они так из опасения, что сопротивление повлечет за собой расстрел арестованных в Оренбурге членов правительства» [32]. В описании этого кровавого события у историка Р.М. Раимова имеется одна очень важная деталь: осаду с Баймака сняли прибывшие из Оренбурга «мусульманские (татарские) красногвардейские отряды», они же на следующий день исполнили роль палачей [33].
Таким образом, «Красная Гвардия» Таналыково-Баймакского Совета при помощи прибывшего из Оренбурга «красногвардейского» отряда под командованием Баранова, установила в поселке жесткую большевистскую диктатуру. Первая попытка создания башкирского войска, таким образом, была подавлена силой, а инициаторы были казнены. Уничтожение башкирского национального формирования взбодрило русских хуторян региона: они стали совершать вооруженные нападения на беззащитные башкирские деревни.
Таналыково-Баймак – форпост противников Башкирской автономии в 1919 г.
Спустя год после трагических февральских событий в Таналыково-Баймаке, Белый Башкирский корпус и Белое Башкирское правительство перешли на сторону Советов. Это событие произошло 18 февраля 1919 г. в районе села Темясово и поселке Таналыково-Баймак. Оренбургский губисполком – ярый противник автономии Башкортостана – на своих заседаниях 2, 9 и 10 марта 1919 г. вынес ничем не обоснованные решения против образования Б.С.Р. Открыто вмешиваясь во внутренние дела Башкортостана, Оренбургский губисполком образовал на территории республики два «чисто русских» ревкома: Таналыково-Баймакский и Преображенский (в селе Зилаир), с первого дня объявивших войну против автономного Башкортостана. Оренбургский губисполком создавал и вооружал так же «местные отряды по борьбе с башкирскими бандами», состоящие из русских крестьян-переселенцев и, частично, рабочих заводов, для военных действий против башкир. Отряды эти действовали в тылу Красной Армии и занимались ликвидацией башкирской милиции в кантонах и волостях уничтожением остатков Башкирского корпуса. Конец февраля – начало апреля 1919 г. стали временем, когда весь юго-восточный Башкортостан этими самыми ревкомами и отрядами был залит башкирской кровью (Десятки тысяч башкир тогда стали жертвами озверевших красногвардейцев) Их жертвами стали, так же славный башкирский поэт Шайхзада Бабич и известный философ Иркабаев [34].
О двойственной натуре Ш. Худайбердина
В августе 1919 г. в Баймакском крае на долгие десятилетия установилась советская власть, то есть кровавая диктатура большевиков. Таналыково-Баймак входил тогда в состав Бурзян-Тангауровскою кантона БСР.
Бурзян-Тангауровский кантревком 7 сентября 1919 г. издал приказ №1 о вступлении в управление кантоном. В декабре 1919 г. в кантоне произошла смена власти. На должность председателя ревкома вступил противник А.Валидова, большевик Шагит Худайбердин, как писали в то время – «верный ленинец». Одновременно он возглавил и кантонную партийную организацию. Жил он двойной жизнью, старался не конфликтовать с Башревкомом, с его патриотически настроенными лидерами, поэтому аккуратно исполнял (или делал вид, что исполняет) все поступающие из Стерлитамака приказы и распоряжения, от кого бы они ни исходили. Была у Худайбердина и другая, скрытная от глаз людей, жизнь, но об этом известно очень мало. С соблюдением всех условий конспирации он сплачивал вокруг себя истинных большевиков», то есть тех, кто всей душой ненавидел автономию, Ахметзаки Валидова и Башревком (Башревком – это национальное башкирское правительство 1919 – первой половины 1920 гг.). Организовывал он и сверхсекретные «летучие собрания», где обсуждались планы, принимались решения, направленные на подрыв изнутри башкирской автономии [35].
Баймакский край в эпицентре повстанческого движения
1920-1921 гг.
С приходом в конце июня 1920 г. к власти в Башкортостане марионеточного большевистского «правительства», как для башкирских работников, так и для рядового населения наступили черные дни. Период «шамигуловской диктатуры» (26 июня – 15 ноября 1920 г.) ознаменовался вакханалией насилия, грабежей и массовыми убийствами коренного населения Республики. Преследовалась цель – окончательная ликвидация башкирского национального движения.
Русские крестьяне и рабочие, мобилизованные на борьбу с повстанцами, охотно собирались в карательные отряды, чтобы мстить башкирам и захватывать их земли и скот. Под предлогом подавления «контрреволюционного восстания», каратели установили настоящее царство террора, сопровождаемое безудержными грабежами и убийствами башкирского населения [36].
Возможно, у некоторых членов нового коммунистического правительства и ОК РКП(б) появилось желание истребить этот непокорный народ с лица земли. Подтверждение тому – лозунг красных карательных частей: «Смерть башкирам!» Это был геноцид [37]. Ответная реакция башкир не заставила себя долго ждать. Башкортостан охватило повстанческое движение, эпицентр которого приходился на юго-восточный регион.
16 июля 1920 г. поленовцы (Поленов – фамилия главного палача башкирского народа в 1920 г., фактического диктатора Бурзян-Тангауровского кантона) арестовали 10 безвинных работников Бурзян-Тангауровского кантисполкома и отправили их в Таналыково-Баймак – в распоряжение начальника кантмилиции Руденко. В ночь с 31 июля на 1 августа все они были расстреляны без суда и следствия, их тела так же были сброшены в шахту.
Заместитель Председателя БашЦИК Мансырев 16 августа 1920 г., приехав в Темясово, издал приказ о разгоне всех учреждений Бурзян-Тангауровского кантона. Центр кантона был перенесен из башкирского села в русский поселок Таналыково-Баймак.
Под предлогом борьбы с «бандитизмом» в кантоне широко практикуется тактика Тухачевского: Верхнеуральский и Челябинский отряды, к примеру, в каждой деревне расстреливают по 5 – 10 башкир – для устрашения. Только в Баймаке жертвами террора стали более 100 человек, а всего по Бурзян-Тунгауровскому кантону, по самым скромным подсчетам – 3000 человек. Во время допросов Поленов признал факт собственноручного убийства 25 башкир [38].
Жертвами террора по Башкортостану, по неофициальным данным, в 1920 году стали 20000 башкир. Тюрьмы Пермской, Челябинской, Оренбургской губерний были забиты башкирами из юго-восточного Башкортостана. В Верхнеуральской тюрьме из-за нехватки мест заключенных башкир ежедневно расстреливали. В ответ повстанцы попытались захватить Таналыково-Баймак. 27 октября 1920 г. они напали на поселок, но были отбиты. После сражения несколько повстанцев, попавших в плен, были изрублены Поленовым на куски. Усмирители народа в основном были коммунистами. В башкирских деревнях они вели себя как настоящие звери [39].
Такова горькая, правда, о трагических событиях тех лет. Кровь стынет в жилах, когда в руках держишь документы той эпохи.
В 1941 г., когда грянула Великая Отечественная война, Баймакскую шахту, в 1918 – 1921 гг. заваленную трупами борцов за башкирскую автономию, открыли вновь. Из шахты, по воспоминаниям руководителя этих работ Исмагила Утягулова, извлекли останки более чем ста человек и предали их земле. Это – останки народных героев начала XX столетия! Вечная им память и вечная им слава! Палачам народа – вечное народное проклятие!
Примечание:
1. Очерки по истории Башкирской АССР. – Т.1. – Ч.2. – Уфа, 1959. – С.11.
2. Аминев З.А. Октябрьская социалистическая революция и гражданская война в Башкирии. – Уфа, 1966. – С.20.
3. Очерки по истории Башкирской АССР. С.405.
4. Аминев З.А. Указ.соч. С.33 – 34.
5. Зарипов А.Б. Отчий край ты мой, Яик-юрт. – Уфа, 1998. – С.117. На башк. яз.; В одном из документов, обнаруженном нами в ЦГАОО РБ. Ф.1832. Оп.3. Д.377. говорится: «Русское население встретило объявление башкирской автономии враждебно».
6. Сайгафаров А., Утягулов Р. Баймакский край. – Уфа, 2002. – С.35.
* Речь шла о пропаже 8 пудов золота, что по ценам 2004 г. составляет 48 млн. рублей.
7. Подготовка и проведение Великой Октябрьской Социалистической революции в Башкирии (февраль 1917 – июнь 1918). Сб. документов и материалов. – Уфа, 1957. – С.21 – 22.
8. Очерки по истории Башкирской АССР. – Т.2. – Уфа, 1966. – С.40-41.
9. Подготовка и проведение Великой Октябрьской Социалистической революции в Башкирии (февраль 1917-июнь 1918). – С.236.
10. Иргалин Г. Башкирские войска в 1917-1919 гг. // Ватандаш. – 1997. – №4 – С.116. На башк. яз.; ЦГАОО РБ. Ф.1832.Оп.3. Д.377.
11. ЦГИА РБ. Ф.1107. Оп.1. Д.75.
12. Национально-государственное устройство Башкортостана (1917-1925 гг.) Документы и материалы в 4-х тт. Автор-составитель Б.Х.Юлдашбаев. – Т.2. – Ч.1. – С.334.
13. ЦГИА РБ. Ф.1107. Оп.1. Д.75.
14. Там же.
15. Юлдашбаев Б.Х. Новейшая история Башкортостана. – Уфа, 1995 – С.87.
16. ЦГАОО РБ. Ф.1832. Оп.3. Д.377.
17. Национально-государаственное устройство Башкортостана. (1917-1925 гг.) – С.355.
18. Национално-государственное устройство Башкортостана (1917-1925 гг.) – С.335.
19. Национально-государственное устройство Башкортостана (1917-1925 гг.). – С.67.
20. Насыров Р.Г. Нереализованные права башкир в революциях 1917 г. и Чукари-Ивановское восстание 1920 – 1921 гг. – Сибай, 2000. – С.31.
21. Национально-государственное устройство Башкортостана (1917-1925 гг.). – С.317.
22. Зарипов А.Б. Юго-восточный Башкортостан. 1917-1922 гг. – Уфа, 2001. – С.75.
23. Национально-государственное устройство Башкортостана (1917-1925 гг.). – С.324.
24. Там же. – С.326.
25. Там же. С.323 – 330.
26. Там же. С.326 – 336. По другим данным, под рукой А.Карамышева находилось 6-7 тысяч башкир.
27. Зарипов А.Б. Красный беспредел в юго-восточном Башкортостане в феврале 1918 г. // Соглашение Центральной советской власти с Башкирским правительством Советской автономии Башкирии в свете современных проблем Российского федерализма. Материалы региональной научно-практической конференции, посвященной 85-летию официального признания Центральной советской власти автономии Башкортостана. – Уфа, 2004. – С.19.
28. ЦГИА РБ. Ф.1107. Оп.1. Д.75.
29. Национально-государственное устройство Башкортостана (1917-1925 гг.). – С.330.
30. Там же. – С.333.
31. Там же. – С.333.
32. Валиди Тоган А.-З. Воспоминания: Борьба народов Туркестана и других восточных мусульман-тюрков за национальное бытие и сохранение культуры. – Кн.1. – Уфа, 1994. – С.291.
33. Раимов Р.М. Образование Башкирской Автономной Советской Социалистической Республики. – М., 1952. – С.156.
34. Валиди Тоган А.-З. Воспоминания: Борьба народов Туркестана и других восточных мусульман-тюрков за национальное бытие и сохранение культуры. – Кн.1. – Уфа, 1994. – С.291 – 296.
35. Башкортостан. – 1988. – 23 января.
36. ЦГИА РБ. Ф.394. Оп.5. Д.1.
37. Кульшарипов М.М. Этнодемография башкир в XX столетии: проблемы и суждения // Демография башкирского народа: прошлое и настоящее. Материалы межрегиональной научно-практической конференции, посвященной II Всемирному курултаю башкир. – Уфа, 2002. – С.27.
38. Мардамшин Р. Чрезвычайная комиссия Башкортостана // Агидель. – 1997. – №12. – С.124 – 125. На башк.яз.
39. Кульшарипов М.М. Башкирское национальное движение. (1917-1921 гг.). – Уфа, 2000. – С.303 – 307.