Источник: А.Ф.Илимбетова. Образ кошки в мифоритуальной традиции башкир // Религиозная жизнь народов Центральной Евразии: сборник статей. (Этнологические исследования по шаманству и иным традиционным верованиям и практикам. Т.16.). – М.: ИЭА РАН. 2012. – 336 с. – С.164 – 176.
Примечание: Печатается на историко-краеведческом портале Ургаза.ру с разрешения автора статьи, без установки списка использованной литературы.
В устном творчестве, обычаях и поверьях башкир кошка фигурирует в большинстве случаев как животное, равное человеку, почитаемое существо, более того, она выступает в качестве священной, божественной субстанции.
Так, в предрассудках башкир дошли до наших дней пережитки отождествления человека с кошкой. В частности, об этом свидетельствует существующая практика давать милостыню («хəйер») уважаемым пожилым людям, а при их отсутствие – собаке или кошке [Миякинский район Республики Башкортостан (далее – РБ) (БХИ, 1995: 57), Нижнесергиевский район Свердловской области (Рухи мираç, 2008: 180)]. В сказке «Умный кот и плешивый» плутоватый кот наделен всеми человеческими качествами и достоинствами (БНТ, 1989: 187). Кошка выступает в роли ритуального двойника человека, его дублера в обычае запускать первым в новый дом кошку [Бураевский (Экспедиция материалдары, 2008: 22), Хайбуллинский (ПМА, 2000: 21), Янаульский (Экспедиция материалдары, 2009: 196) районы РБ, Александровский, Красногвардейский (ПМА, 2005: 9), Кувандыкский (ПМА, 2001: 47) районы Оренбургской области, Глушицкий район Самарской области (Һамар, Һарытау өлкәhе башҡорттарының рухи хазинаhы, 2008: 203), Бардымский район Пермского края (Тулвинские башкиры и татары, 2004: 179)]. В сказке «Кутлубика и Кутлуяр» лесной кот, попавший навстречу отправившемуся в лес по дрова старику, требует от него выдать за него замуж одну из трех дочерей. Выйти замуж за кота соглашается только младшая дочь Кутлубика. В лесу кот, сняв пушистую шкурку, превращается в прекрасного молодца. Его звали Кутлуяр, которого заколдовала в кота злая мачеха-чародейка (БНТ, 1989: 132-133).
Как видим, башкиры в прошлом не только отождествляли человека и кота, верили в их способности взаимного перевоплощения друг в друга, но и допускали возможность их сожительства как мужа и жены.
Есть веские основания думать, что на базе таких умозаключений у башкир сложились представления о разрешении женщин котятами и происхождении отдельных групп людей от кошек.
По всей вероятности, именно подобные рассуждения лежат в основе сказочного сюжета о подмене зловредными старшими женами царя новорожденных близнецов – дочь и сына молодой царицы щенком и котенком [«Ведьма» (Башкирские народные сказки, 1941: 126-129)]. Как известно, с идеей о происхождении отдельных групп людей от тотемного животного связаны родоплеменные этнонимы, производные от названий тотемов. Несомненно, к их числу относятся родовые подразделения «бесəй» («кошка») у бурзянцев [Бурзянский, Баймакский районы РБ (Киреев, 1970: 25-28; Кузеев, 1957: 48-57)], усерганцев [Хайбуллинский район РБ (ПМА, 2000: 81), Гайский район Оренбургской области (Абсалямова, 2007: 8)], бушмас-кыпсаков [Тоцкий район Оренбургской области (Камалов, 1994: 261)], кесе-табынцев (Кузеев, 1957: 48-57), кубеляк-табынцев [Абзелиловский район РБ (Исламов, 2009: 6)], кошсинцев [Красноуфимский район Свердловской области (Камалов, 1994: 268)] и др. О генезисе определенных общностей людей от кошки сообщается и в антропогоническом мифе, записанном в 1964 г. в д.Малоарслангулово Хайбуллинского района РБ Ф.Ф.Илимбетовым от М.Г.Суриной, 1905 г.р., в котором повествуется, что человек сотворен из семи сущностей: из огня – легко возбудимый, горячий человек; из воды – уравновешенный, спокойный человек; от собаки – кошки – злонравный человек и т.д. (ПД Илимбетова, 1966: 75). Очевидно, тотемический характер носил и сказочный мотив единовременного рождения героя сказки и его верных помощников – коня, собаки и кошки [«Незнай» (БНТ, 1989: 41-51)].
Итак, во всех вышеизложенных материалах кошка (кот) предстает необычайным, тождественным (несмотря на все имеющиеся биологические различия) человеку животным, тотемом и тотемическим предком отдельных сообществ людей. И в этой ипостаси кошка (кот) воспринималась в общественном сознании башкир как сверхъестественное существо, покровительница семьи, детей, дарительница жизни новорожденным, символ плодородия. Заступническая функция кошки семье и семейным отношениям ярко проявляется в вышеупомянутой сказке «Умный кот и плешивый», где необыкновенный кот сватает за своего хозяина (плешивого) дочь царя, выдает его за очень богатого человека, платит за нее (невесту) выкуп («калым»), добывает ему нарядную одежду и, в конце концов, женит плешивого на царевне. При этом обращает себе внимание, что кот за свои добродетельные поступки не получает никакую выгоду (БНТ, 1989: 187-190). У башкир зафиксировано поверье, что если в семье не выживали новорожденные дети, то при появлении на свет очередного ребенка с целью обеспечения его жизнеспособности нужно было протаскивать младенца под брюхом кошки [Бурзянский район РБ [ПД Илимбетова, 1966: 27)]. Когда у ребенка долго не появлялась речь, предполагали, что во время беременности его мать обидела кошку. Чтобы получить «благословение» кошки на появление у ребенка способности говорить, пропускали ее (кошку) по плечам малыша [Альшеевский район РБ (Султангареева, 1998: 61-62)]. Башкиры верили, что для обеспечения безопасности жизни ребенка от отрицательного воздействия злокозненных сил достаточно присутствие в доме кошки [д.Шарама, Свердловская область (Рухи мираç, 2008: 126)].
У башкир кошка числилась не только покровительницей плодородия, детства и материнства. Она входила в круг сакральных существ, патронов рода, будущих племенных божеств. Кошку и сегодня башкиры называют священным, почитаемым животным [Абзелиловский (БХИ, 1997: 45; Әбйәлил дәфтәре, 2010: 8), Янаульский (Экспедиция материалдары, 2009: 22) районы РБ, Бардымский район Пермского края (Тулвинские татары и башкиры, 2004: 179, 220)]. По суевериям башкир Янаульского района РБ кошка может быть воплощением домового, охраняющего жилище от всяческих бед (Экспедиция материалдары, 2009: 12, 13). В притчах башкир кошка выступает также как божественное существо, заступница и попечительница посланников богов. Ее признавали спасительницей жизни некоего пророка (Нуха ? – И.А.): во время всемирного потопа кошка уничтожила мышку, попытавшуюся прогрызть лодку божьего посланника [Кувандыкский район Оренбургской области (ПМА, 2001: 46)]. Поэтому и кошка стала любимицей пророка. В другой легенде кошка изображается как покровительница пророка Юнуса, который якобы обратился с просьбой к Аллаху, чтобы он дал ему защитника от диких зверей. Аллах дал ему кошку, и она охраняла его. Однажды, когда Юнус совершал намаз (молитву), кошка устала и уснула на подоле его жиляна (халат). Пророк не стал ее будить, просто разрезал халат сзади и сказал: «Пусть твое место будет мягкое, как пух». С тех пор кошка прыгает на постель, подушку, она неженка [Бардымский район Пермского края (Тулвинские татары и башкиры, 2004: 318, 324)]. Более широкую популярность среди башкир имеет созвучная притча, связанная с именем пророка Мухаммада: когда его любимая кошка задремала на подоле (вариант: рукаве) верхней одежды пророка, он, не желая прервать сон кошки, будто бы тихонько отрезал подол (вариант: рукав) халата [Абзелиловский, Хайбуллинский (БХИ, 1997: 45; ПМА, 2005: 4) районы РБ].
В устной прозе башкир [«Һоросай менəн ҡарасай» («Серенький и Черненький»), «Шаян бесəй» («Шаловливый кот»), «Батыр бесəй» («Храбрый кот»), «Мырау батыр» («Мырау-батыр»)] кошка выдает себя за всемогущее существо, царя зверей и запугивает всех лесных животных (медведя, волка, лису, зайца). В этиологической легенде «Почему кошки живут дома?» кошка фигурирует в амплуа спасителя человека: однажды на шею некоего святого набросилась змея и начала душить его. Пробегавшая мимо в этот момент собака ничего не сделала, чтобы вызволить своего хозяина из беды, а кошка, увидев человека в безвыходном положении, выручила его – разорвала змею на куски. И святой сказал: «Пусть кошки всегда живут дома в тепле и спят на перинах!» (БХИ, 2009: 29, 77-91). В устном рассказе «Незнай» верные спутники героя конь, собака и кошка наравне с батыром сражаются с войсками трех-, шести- и двенадцатиголовых дэвов; кошка охраняет сон своего хозяина и добывает для него волшебную скатерть-самобранку. В сказках «Волшебное кольцо» и «Яшма» кошки помогают своим хозяевам вернуть украденные их неверными женами-царицами волшебные предметы (кольцо, яшма), исполняющие любые желания своих владельцев (БНТ, 1989: 42-50, 217-222, 222-224).
В поверьях башкир кошка причисляется к ярым противникам нечистых сил. Они подчеркивали, что шайтан (дьявол) боится кошек [Янаульский район РБ (Экспедиция материалдары, 2009: 253), Бардымский район Пермского края (Тулвинские татары и башкиры, 2004: 365)]. Среди них широко распространено предубеждение, что там, где лежит кошка – самое спокойное чистое место, нет зловредных духов [Зилаирский район РБ (Экспедиция материалдары, 2006 а: 35), Бардымский район Пермского края (Тулвинские татары и башкиры, 2004: 365)]. Очистительная функция кошки преломляется и в обычае впускать ее первой в новый дом [Хайбуллинский (ПМА, 2000: 21, 34), Бураевский, Янаульский (Экспедиция материалдары, 2008, 2009: 22, 196) районы РБ, Кувандыкский (ПМА, 2001: 20), Александровский, Красногвардейский (ПМА, 2005: 9, 13) районы Оренбургской области, Большеглушицкий район Самарской области (Һамар, Һарытау өлкәhе башkорттарының рухи хазинаhы, 2008: 203), Бардымский район Пермского края (Тулвинские татары и башкиры, 2004: 179)]: думали, что она изгоняет из необжитого дома всякую вредоносную скверну [Бураевский район РБ (Экспедиция материалдары, 2008: 22)]. Если кошка пройдет вглубь дома и ляжет – это хороший признак, а если она замяукает и сразу же выбежит обратно из дома на улицу – не к добру, дом нечистый, неспокойный [Хайбуллинский район РБ (ПМА, 2000: 15), Кувандыкский район Оренбургской области (ПМА, 2001: 47)]. В Бардымском районе Пермского края, где ляжет кошка в новом доме, там и ставили кровать (Тулвинские татары и башкиры, 2004: 291).
В прошлом башкиры принимали кошку за своего благодетеля. Она являлась символом благополучия, достатка и счастья. Так, уход кошки из дома расценивался как плохое предзнаменование, – вместе с ней уйдет из дома и благосостояние («ырыç»). И, наоборот, если в дом прибьется чужая кошка – к счастью [Зилаирский (Экспедиция материалдары, 2006 а: 194), Янаульский (Экспедиция материалдары, 2009: 22, 150) районы РБ, Бардымский район Пермского края (Тулвинские татары и башкиры, 2004: 318)]. Вот почему башкиры при переезде в новый дом всегда перевозили на новое место жительства и кошку [Абзелиловский (БХИ, 1997: 45; Әбйәлил дәфтәре, 2010: 8), Бураевский (Экспедиция материалдары, 2008: 26) районы РБ]. Рудименты похожих суеверий просматриваются и в других приметах и предрассудках: если кошка ест траву во дворе, – у хозяина умножится благосостояние (БХИ, 1995: 151); если девушка любит кошку – будет счастливой (Һамар, Һарытау өлкәhе башҡорттарының рухи хазинаhы, 2008: 225); каждое сокровище («хазина») имеет своего хозяина. Близким или приглянувшимся людям оно может предстать в облике овцы или кошки (БНТ, 1987: 428-429) и т.д.
В мистических воззрениях башкир кошка, как заступница, наделялась даром целительницы. Они были убеждены в том, что кошка располагается подремать только на больном месте тела человека и постепенно вбирает в себя его болезнь [Бураевский район РБ (Экспедиция материалдары, 2008: 82)]. Подобные суждения о кошке были свойственны и башкирам Хайбуллинского района. При появлении карбункула на бедре («hум шеш») больное место поглаживали хвостом кошки (Башkорттарзың им-том китабы, 2006: 126).
Кот (кошка) как тотем, тотемический предок, защитник и благотворитель людей, священное существо был табуированным животным. Согласно суевериям башкир, нельзя было трогать [Зилаирский район РБ (Экспедиция материалдары, 2006 а: 19)], будить [Абзелиловский район РБ (Әбйәлил дәфтәре, 2010: 8), Кувандыкский район Оренбургской области (ПМА, 2001: 46), Бардымский район Пермского края (Тулвинские татары и башкиры, 2004: 318, 324)] спящую кошку. В обычаях башкир запрещалось бить, обижать и убивать кошку. По поверьям гайнинских башкир, неправомерное битье кошек может привести к «божьему» наказанию: это к несчастью, заболеет скот, либо виновник нарушения табу [Бардымский район Пермского края (Тулвинские татары и башкиры, 2004: 318]. Человека, убившего кошку, признавали бездушным. Такого человека не приглашали на забой скота: говорили, что мясо будет не вкусным, жестким [Бураевский район РБ (Экспедиция материалдары, 2008: 23)]. Башкиры боялись проклятия кошки за ненадлежащий уход за ней или неблаговидный поступок в отношении к ней. Они подчеркивали, что от проклятия кошки остерегались даже пророки [Абзелиловский (БХИ, 1997: 45), Зилаирский (Экспедиция материалдары, 2006 а: 19), Учалинский (БХИ, 1995: 155) районы РБ]. Поэтому во время беременности женщинам воспрещалось пинать кошку, – ребенок родится рахитичным («өсйəн»), или с хрипами, или у него на спине появятся щетинки [Альшеевский (Султангареева, 1998: 61), Зилаирский (Экспедиция материалдары, 2006: 129), Илишевский (Башkорттарзың им-том китабы, 2006: 36) районы РБ.
Кошку нельзя держать голодной. По башкирскому народному этикету, прежде чем есть самому, нужно накормить в первую очередь кошку [Абзелиловский, Хайбуллинский (БХИ, 1997: 45), Янаульский (Экспедиция материалдары, 2009: 21, 255) районы РБ, Нижнесергиевский район Свердловской области (Рухи мираç, 2008: 118)]. По данному поводу у башкир записаны несколько вариантов легенд. В одной из них говорится, что в далекие времена солнце и небо висели очень низко. Бог постоянно спускал оттуда людям все необходимые яства, но только один раз в неделю. Люди возроптали на Бога и просили его почаще ниспосылать кушанья. Бог благосклонно принял мольбы людей и начал спускать с неба снедь два раза в неделю. Однако люди проявили недовольство и на двухразовое кормление в неделю. Тогда Бог установил трехразовое питание в день. Но людям казалось все мало, они не могли обуздать свою похоть («нəфсе»). Тогда Бог в сердцах сказал людям: «Насыщайтесь сколько хотите!» и, увидев неумеренное обжорство людей, стал поднимать солнце и небо все выше и выше. На это первыми обратили внимание собаки и кошки. Они подняли мяуканье и лай с просьбой к Богу остановить подъем солнца и неба, даровать им, как и раньше, оттуда пищу. Бог удовлетворил мольбы этих божьих тварей. Мы на этом свете едим, оказывается, лишь долю собак и кошек. Вот почему их надо кормить первыми [Нижнесергиевский район Свердловской области (Рухи мираç, 2008: 118)]. В варианте этой же легенды, пользующейся широкой известность у башкир Бардымского района Пермского края сообщается нижеследующее: «Нельзя обижать кошек. Одна женщина пекла блины, а ее ребенок опорожнился. Она взяла и блинами убрала. Аллах рассердился. А раньше на хлебных стеблях было много колосьев, и Аллах решил забрать их все, чтобы у человека не было хлеба. Но собака и кошка попросили: «Лучше забери у нас, чем у человека его кусок». И Аллах оставил лишь один колос для человека». В мифах башкир есть и ответ на вопрос, почему же собаки и кошки заступились за человека. Оказывается, они не могли существовать без человека: «Мы у человека живем, он нас кормит». И сегодня старики утверждают, что мы питаемся слезами кошки и собаки, потому что они вымолили у Аллаха оставить их долю. «И вот Аллах сказал человеку, чтобы он не обижал кошку с собакой, потому что человек живет за счет них» [Бардымский район Пермского края (Тулвинские татары и башкиры, 2004: 297, 316-317)].
Следы табуации кошки проглядываются и в сказочном фольклоре башкир. В сказке «Килтяй Мэргэн и его сестра» (вариант: «Киряй-Мэргэн») батыр жил вместе с сестрой. Однажды перед уходом на охоту Килтяй Мэргэн предупредил сестру: «Не обидь ненароком кошку, а то беды не оберешься». А сестра тут же забыла о словах брата, отчего-то рассердилась и ударила кошку. А та назло ей опрокинула кувшин с водой и залила огонь в очаге. Девушка в поисках огня попадает в дом старухи – ведьмы-людоедки. Она повадилась в отсутствие батыра приходить в дом к девушке и сосать из ее жил кровь и мозг из костей. В борьбе со старухой-ведьмой погибает Килтяй Мэргэн... (БНТ, 1988: 372). В сказке «О происхождении диких животных» повествуется о том, что однажды очень богатым башкирам зашли ночевать некие люди, которые оказались святыми («əулиə»). Хозяева дома, пожалев забить гостям хотя бы одного барана или бычка из тысячи голов коров, молодняка и овец, зарезали кошку, сварили ее мясо и поставили перед ними. Гости попросили их показать голову животного, сваренного в пищу. Хозяева были вынуждены показать им голову кошки. Святые прокляли жадного бая, и его многочисленный скот превратился в диких животных [Абзелиловский район РБ (БХИ, 2009: 173)].
В традициях башкир, кошка воспринимается как вещунья. Если кошка путается под ногами человека – к наговору (БХИ, 1995: 150). По поверьям гайнинских башкир, «кошка знает, когда беда придет, когда умирать. Кошка чувствует, а сказать не может, и когда она катается по постели – значит, будет горе» [Бардымский район Пермского края (Тулвинские татары и башкиры, 2004: 294)]. Когда кошка моется, башкиры говорили, что это – к гостю (БХИ, 1995: 148), и со словами: «Бесəй битен йыуа, ҡолаҡ арты ҡап ҡара» («Кошка моется, а за ушками осталась грязь») сажали ее у двери, затем открывали ее: если кошка сразу же выходила на улицу – гость долго не задержится; по направлению движения кошки на улице определяли с какой стороны придет гость; если кошка не выходила из дома – гость придет с ночевкой, на длительное время; если кошка пройдет на кухню («түрбаш») – в гости придет женщина, а если кошка пройдет в гостевую сторону дома («үръяҡ») – придет мужчина [Альшеевский (Экспедиция материалдары, 2006: 222, 225-226), Янаульский (Экспедиция материалдары, 2009: 19, 151), Бураевский (Экспедиция материалдары, 2008: 82), Зилаирский (Экспедиция материалдары, 2006 а: 194), Хайбуллинский районы (ПМА, 2005: 34) РБ, Бардымский район Пермского края (Тулвинские татары и башкиры, 2004: 293)]. Как к приезду гостя трактовали, если кошка снаружи смотрела через окно в дом [Зилаирский район РБ]. Добрым знамением интерпретировался сон о кошке [Зилаирский (Экспедиция материалдары, 2006 а: 124, 232), Кигинский, Салаватский (ПД Илимбетова, 1968: 13, 22) районы РБ]. На благо истолковывалась и встреча в пути с белой кошкой: она возьмет на себя все дорожные трудности и тяготы [Зилаирский район РБ (Экспедиция материалдары, 2006 а: 127)]. Если нечерная кошка перебежит дорогу перед путником, то это надо принимать как благоприятное предзнаменование [Альшеевский район РБ (Экспедиция материалдары, 2006: 75)]. При пересечении дороги кошкой нельзя обижать ее [Кувандыкский район Оренбургской области (ПМА, 2001: 46)].
Таким образом, в рассмотренных выше фольклорных и этнографических материалах ясно проглядываются рудименты почитания башкирами, кошки как тотема, тотемического предка, могучего покровителя, патрона рода, зооантропоморфного божественного существа, культурного героя и демиурга.