Источник: З.Г.Аминев. Урал как родина башкир в эпосе «Идукай и Мурадым».
Примечание: Публикуется с разрешения автора на историко-краеведческом портале Ургаза.ру.
Предками башкирского народа нынешнему поколению оставлено богатейшее фольклорное наследие, которое при тщательном и объективном анализе может стать ценным источником исследований исторического прошлого башкир. Большое место в этом духовном наследии занимают эпосы, среди которых «Идукай и Мурадым» – один из значительных как по объему, так и по богатству содержания. Хотя эпос этот был известен науке достаточно давно, но к изучению его приступили только к концу ХХв., когда в 1989 г. он был опубликован в первом номере журнала «Агидель» с предисловием известного башкирского фольклориста Н.Т.Зарипова на башкирском языке. Необходимо отметить, что причиной долгого нахождения этого эпоса под запретом послужили постановления ЦК ВКП (б) от 9 августа 1944г. «О состоянии и мерах улучшения массово-политической работы в Татарской партийной организации» и от 27 января 1945 г. «О состоянии и мерах улучшения агитационно-пропагандистской работы Башкирской партийной организации», в которых эпос «Идукай и Мурадым» и ряд других эпосов были оценены как «ханско-феодальные», где идеализируются феодальное прошлое башкир, и тем самым этот эпос был надолго выведен из научного оборота.
Сказание, в основе которого лежат реальные исторические события конца XIV – начала XV вв. и где главным действующим лицом является исторический Идиге, имеется не только у башкир, но и у ногайцев, казахов, каракалпаков, сибирских и крымских татар. С учетом того, что исторически реальный Идиге действовал на огромных просторах Евразии, где властвовали ногаи и, где, кроме них, проживали и другие подвластные им народы, у исследователей имеется прекрасная возможность выяснения географических представлений народов и отношение их к той или иной земле, а также к народам их населяющим.
Башкирский эпос «Идукай и Мурадым» содержит в себе много ценного из прошлого как башкирского, так и других народов средневековья. Пытливый исследователь может найти в этом эпосе сведения о мифологических, религиозных, морально-этических и об иных духовных воззрениях, об общественных отношениях в башкирском обществе, о связях нашего народа с соседними народами, а также множество иной информации. Мы же в данной работе попытались выяснить отношение башкирских сказителей-сэсэнов к своей родной земле, и их представления о реальной географии (природа, народы, государства). В эпосе четко, ясно и недвусмысленно вырисовывается отношение башкир к Уральским горам как к своей родине, где только они и есть исконные жители, а все остальные здесь пришельцы.
Прежде чем обратиться к описаниям Урала в эпосе «Идукай и Мурадым», хочется привести слова известного историка, специалиста по этногенезу башкир член-корреспондента РАН Р.Г.Кузеева, который по поводу места и роли Урала и прилегающих к нему земель в жизни башкирского народа писал: «Какие бы термины не использовались для обозначения коренных жителей республики (башкир – З.А.) и более обширного региона, общественность сознает, что башкиры живут на своей исторической родине. Невозможно также не учитывать, что восприятие этого факта обыденным сознанием представителей башкирского этноса необычайно глубокое; оно нашло отражение во всех слоях богатой традиционной духовной культуры башкир. Развитие башкирской нации в указанном направлении будет постоянным» [6, с.143]. Остается только добавить, что здесь, говоря об исконной родине, Р.Г.Кузеев, имел в виду Южный Урал и прилегающие земли, где башкиры сформировались как этнос и, где они живут и поныне.
Известно, что уже первые сведения о башкирском народе фиксируют их на Южном Урале. Как и сегодня, их называли «башкорт». Как южно-уральский народ, башкиры были известны арабским путешественникам Ибн-Даста, Ахмеду Ибн-Фадлану, Абу Заид аль-Балхи, которые побывали на Южном Урале в IX-Xвв. н.э. Первый из них ясно характеризует башкир как «народа самостоятельного, занимающего территорию по обеим сторонам Уральского хребта между Волгою, Камою и верхним течением Яика». Ибн-Фадлан, Абу Заид аль-Балхи, проезжавшие через башкирские земли, зафиксировали башкир как народ, издавна живущий на Южном Урале. [10, с.66; 11, с.31]. Наличие фиксированной этнической территории и самоназвания показатель того, что уже в то время у башкир имелось единое самосознание как этнической общности.
Известный российский археолог и специалист в области кочевых цивилизаций С.А.Плетнева сложение башкирского народа и его высокоразвитой культуры на Южном Урале и прилегающих землях относит к глубокой древности. По ее мнению, очень рано сформировавшиеся на этих землях башкиры, потом, несмотря на всяческие исторические катаклизмы и политическое подчинение их разным государствам, продолжали обитать в этих землях, и это обеспечило их устойчивое и поступательное развитие до современности. По мнению С.А.Плетневой, именно только укоренённостью башкир на одном месте (на Урале – З.А.) можно объяснить удивительную жизнестойкость и силу их многовековой культурной традиции [13, с.238].
Весь башкирский фольклор пронизан мотивом Урала, как обобщенного образа родины, отчей земли башкир. В древней песне «Урал», народном гимне башкир – Урал воспевается как исконно родная земля, где лежат кости предков, погибших за эту землю, что вся эта земля пропитана кровьюбашкир, что даже с деревьев, растущих на Урале, если их срубить, капает кровь предков башкир. Урал в сознании башкира всегда представляется как самая надежная опора и защита, и в повседневной жизни, в борьбе с врагами. Примеры, где башкиры воспевают, восхваляют родной Урал, можно найти во всех жанрах башкирского фольклора.
Известно, что первоначально слово «Урал» применялось именно к территории Южного Урала, где сформировались и обитают до сих пор башкиры, которые как раз и называли свои родные горы Уралом. В свое время еще исследователь XIX в. В.Шишонко справедливо отметил, что «название «Урал» заимствовано от Башкирцев, которые придавали его водоразделу в нынешнем округе Златоустовских заводов и несколько южнее и несколько севернее; Русские вначале тоже только эту часть хребта называли Уралом. (Так в книге большому Чертежу говорится, что р.Белая вытекла от Уральтовыя горы). И до ныне в простонародье только эта часть хребта называется Уралом». [14, с.55, 57-58].
В целом же Уральские горы русские до XVIII в. называли «Камень», «Каменный пояс». Слово «Урал» применительно к горной гряде, протянувшейся от Северного ледовитого океана до Мугоджарских гор, впервые применил русский историк и государственный деятель В.Н.Татищев, с легкой руки которого нынешние Уральские горы и получили свое название. В.Н.Татищев это название заимствовал у башкир, коренных жителей южно-уральской части этой горной страны. Башкиры же свои родные горы издревле называли «Урал», а свою родную страну, где они обитали, называли «Урал иле» («страна Урала»).
После присоединения Башкирии к русскому государству, русские исторические источники долгое время сообщают, что по обе стороны Южного Урала проживают башкиры. Постепенно, по мере осваивания этого горного края, здесь появляются русские, татары, марийцы, мордва, удмурты, чуваши и представители многих других народов. Сейчас «Южный Урал» большой многонациональный регион, куда входит Республика Башкортостан и часть земель сопредельных Челябинской, Оренбургской, Свердловской и Пермской областей. Каждый из народов, живущих на Южном Урале, имеет различный срок обитания на этой территории, но ни у кого из них, кроме башкир, нет мифологии, многогранно и глубоко отражающей южно-уральские реалии. Все народы, кроме башкир, появились на территории Южного Урала уже в достаточно зрелом возрасте, пройдя свой этап мифотворчества в иных регионах. Именно поэтому у этих народов нет древних фольклорных произведений, связанных с территорией Южного Урала и объясняющих мифологическими, фольклорными средствами возникновение Уральских гор и его природных богатств. О древности проживания башкир на Южном Урале подтверждают и топонимы, которых специалисты называют паспортом земли. Наиболее древняя часть Южно-уральских топонимов, как установили исследователи, составляет башкирский пласт. У башкир до сих пор сохраняются многочисленные топонимические легенды с мифологическим содержанием. Эту особенность Башкирской земли отмечали, в свое время, многие дореволюционные путешественники, посещавшие Башкирию. Их удивляло и поражало, что каждая местность у башкир имеет свою легенду или предание. Специалистами считается установленным, что топонимы, как названия места обитания человека, тесно связаны с мифологическим мышлением, а именно с имянаречением. Древние люди, придя на новое место и, осваивая его, давали ему название, и тем самым как бы создавали эту местность и окультуривали его, приспосабливали к своей жизни. Таким образом, вся территория Южного Урала окультурена башкирами, то есть – отмечена их топонимами, легендами, преданиями, как маркерами.
Можно отметить, что ни у одного из ныне живущих на Южном Урале народов, кроме башкирского, нет такого плотного и многостороннего обоснования всей наличной духовной и материальной культурой своего родства с Уралом. Не будет преувеличением, если скажем, что идейно-тематическую основу всего башкирского фольклора составляют сюжеты с описаниями истории освоения башкирами просторов Южного Урала и прилегающих земель, как их родины, с воспеванием красот родной земли. Вся описанная в башкирском фольклоре природа легко узнаваема. Это – природа родного им Южного Урала. Более того, главное, фундаментальное произведение башкирского фольклора, посвященное временам зарождения жизни на земле, то есть состоящий из космогонических мифов, носит название «Урал батыр». Известно, что во времена мифологические рассказать о том, как возник, создавался тот или иной предмет или же вещь, было равносильным созданию этой самой вещи или предмета, а также местности. Поэтому, повествуя в эпосе «Урал батыр» о том, как создавался мир, где первоначально начали жить предки башкир, сказители тем самым как бы создавали Уральские горы и давали ему название. В эпосе повествуется, как титаническими усилиями Урала была создана горная страна, где поселились башкиры. После смерти Урал батыра похоронили в созданной им горной стране и, по представлениям предков башкир, части его тела превратились в природные богатства Уральских гор, а сами горы стали называться по имени создавшего их первопредка башкир. В традиционной культуре башкиры еще в начале ХХ в. себя всегда называли «детьми Урала», имея в виду, что они произошли от своего первопредка Урала. Это же мы обнаруживаем и в башкирских шежере. В частности, в шежере племени бурзян одним из самых древних предков указывается Урал.
Все эти устоявшиеся представления об Урале как родине башкир, где они живут издревле, нашли свое дальнейшее развитие и в эпосе «Идукай и Мурадым»:
Борон, борон, борондан, С незапамятных времен
Мин тыумаҫтан электән, До рождения моего
Олатайға, әсәйгә, Для праотцов, праматерей
Төйәк булған Урал тау Был гнездовьем Урал-тау.
Аҡһаҡалы, бейҙәре, Бии здешние, аксакалы
Уға эйәреп ырыуы, С родом своим пройдя немало,
Һырҙай ҡанға туҙышып, Утопая в море крови,
Күкрәгенән уҡ үтеп, О вражьи стрелы дырявя лбы,
Яулап алған Урал тау Пики их свозь грудь пропуская
[4, с.20] Отстояли-таки Урал-тау [3, с.47-48].
В эпосе для передачи идеи родства и близости Урал идентифицируется с самыми родными людьми – родителями, что подразумевает кровнородственную связь, любовь и преданность:
Гора, что станом для всех была
Для всех матерью была,
Для всех отцом родимым была!
У младенца, рожденного здесь
И едва обретшего речь,
Слову «мама» сразу вослед
Приходит другое слово «Урал» [3, с.64].
В традиционной картине мира башкир представления о родине не связаны с бескрайними степями. Еще в начале ХХ века известный исследователь культуры своего народа Хабибулла Габитов отметил, что для башкира характерен горный или же предгорный ландшафт, что даже, когда речь идет о степи, то эта степь (алан, ялан, аклан) находится в окружении гор и лесов.
Например, в эпосе «Идукай и Мурадым»степные просторы описываются несколько снисходительно:
Ҡолаҡсындай сүл бүреһен, Не пришел я сюда, привлечен
Ала ҡанат ҡыр ҡаҙын, Шакалом далекой пустыни,
Ҡояш төҫөн ашаған Пятнистыми крыльями гуся,
Аҡһыл саптар төлкөһөн Лисицей, цвета полыни,
Боҫор урын тапмаған, Что на солнце слиняла вся;
Ең осона етмәгән Или же желтощеким зайцем,
Ҡыҙыл сикә ҡуянын, Что гнезда не находит весной,
Тал ҡыуаҡтан зарыҡҡан Чья шкура мала даже для рукавов;
Унда-һанда ҡош-ҡортон, Птицами, что в этих метах
Тик һыуыры, саңҡылдап, По густому грустят ивняку;
Типһәненә шаң биргән Кричашим среди дюн сурком,
Ҡыҙарып ятҡан ҡом-ерен- Имеющим оранжевый цвет…
Тағы ерһеп килмәнем, [4, с.32]. Я пришел не поэтому, нет! [3, с.75]
Стране башкир противопоставляется и Чагатайский улус, которая описана как страна, изобилующая пустынями и солончаками, где бушуют песчаные бураны, где царит нищета и произвол. Башкирский батыр оказывается в тех краях только злою волею судьбы и потому так сильна его грусть по Уралу [4, с.61-62]. И тут же этой стране снова противопоставляется Урал – родина башкирских батыров, которая даже краше рая, имеющегося только у Бога [4, с.62]. Контрастно противопоставляя степи, эпос воспевает свой родной Урал:
Алпанлаған айыуы; Есть у меня своя земля:
Һылыу ҡыҙҙай биҙәнгән Бродит в чашах ее горделиво
Ҡара бауыр төлкөһө; Медведь, едва отойдя ото сна;
Кем уҙарҙан һайраған Нарядная, как девица-краса,
Ағас һайын ҡош-ҡорто; Чернобурая пляшет лиса;
Һарайҙағы хан һымаҡ, И на каждом дереве там
Ҡаяһында бөркөтө; Птахи дивные поют,
Алдынан ҡош уҙғармаҫ Восседает на скалах орел,
Күк ҡарсыға, ҡыйғыры; Точно на троне великий хан;
Мөлдөрәп торған күлендә Ловчий ястреб, сокол седой -
Ҡарасайы,өйрәге; Птице от них не уйти живой;
Йырсыһына ҡушылып, На озере, что колышется чутко,
Һылыу ҡыҙ ман ярышып, Резвится черноголовая утка;
Моңон бөрккән ҡурайы; Мелодию разливает курай,
Тулы ҡойроҡ,ялбыр ял, Вторя девичьей песне, и с ней
Өйөр һаҡлар айғыры, – Соперничая красотой своей;
Бары бергә маҡтаған Жеребец табун стережет,
Байман табыр илем бар Висит на нем грива, густ его хвост, –
Армыт-армыт япраҡлы Такая есть у меня страна,
Урал тигән тауым бар. Многими восславлена она!
Уны ташлап нишләйем Хребет за хребтом, увал за увалом
Арыҫландай беләкле, Горы разбежались Урала;
Ҡарсығалай йөрәкле Что будет со мной, если их оставлю?
Батыр үҫтергән ете ырыу Незабвенная моя страна,
Алмаштырмаҫ илем бар Для семи родов родиной стала она,
Уны ташлап нишләйем Для батыров родиной стала она,
[4, с.32-33]. Готовых для подвигов больших –
Лев позавидует их сердцам…
Не брошу вовек ее, не отдам! [3, с.75-76].
Идукай говорит Янбаю, что он один из соколов уральских и, что может жить только на Урале [4, с.44]. По мнению сказителей, башкирскому батыру Идукаю на родном Урале помогает все, даже дух Урал батыра. Перед боевым походом Идукай посещает могилу Урал батыра, где его собака из-под земли добывает шлем Урал батыра, который защищает батыра в его битвах с врагами родной земли [4, с.48].
Совершенно иное представление о родной земле в эпосе об Идеге у ногайцев, формирование которых происходило в XIII-XIV вв. в степных просторах между реками Иртыш и Дунай, при участии различных тюркских и тюркизированных народов и племен. Ногайцы прекрасно знали географию и территориальное устройство своего государства, Поэтому у них в эпосе речь всегда идет об обширных степных просторах Евразии. Южный Урал, как горная страна, в ногайском фольклоре упоминается только иногда и, как временное местожительство в период летних кочевок ногайских ханов, но никак не отечество ногайцев. В частности, в ногайских эпосах о хане Ураке, о хане Мамае эти владыки упоминаются только как «перевалив через Урал с башкирами кочевавшие» [12, с.85,108]. В башкирском фольклоре мы не обнаружили каких-либо данных о периодическом уходе или о перекочевках башкир из Урала на юг или иные места. Не выявил такие факты и известный исследователь истории Ногайской орды В.В.Трепавлов, который прямо пишет, что нет никаких данных о периодических ежегодных откочевках башкир с Южного Урала на юг [1, с.24-25].
В целом же, горная страна Урал в ногайском фольклоре отмечается как башкирская земля. Только степной простор в нижнем течении рек Яйык (Урал) и Идель (Волга), в ногайских эпосах упоминается как место жительства ногайского народа, где они себя представляли как полновластных хозяев. В период существования Ногайской орды башкиры и ногаи занимали различное положение в политической и социальной структуре Ногайской Орды. Башкиры были данниками Ногайской Орды. Мы можем предположить, что башкиры, как хозяева Южного Урала, изобилующего различными рудными месторождениями, были поставщиками для ногайцев металлических изделий и оружия. На это, как нам кажется, указывают строки эпоса «Идукай и Мурадым», где говорится, что там, в той степной стране не добывается железо (илендә тимер сыkмаған) [4, с.62]. Многочисленные остатки металлургического производства, относящиеся к периоду ногайского владычества, обнаруживаемые на территории Республики Башкортостан, также подтверждают наше предположение. К сожалению, эти следы средневековой металлургии пока еще не изучены. По мнению В.В.Трепавлова, причину подчинения башкир ногайцам следует искать в том, что башкиры не вели чисто кочевую жизнь, занимаясь помимо скотоводства, также земледелием, промыслами и охотой. Поэтому обычные для кочевой ногайской среды формы зависимости и господства не подходили для аборигенов Башкортостана [1, с.24-25].
В опубликованном Григорием Спасским в 1820 г. в «Сибирском вестнике» казахском варианте эпоса «Идеге» [2] иштякские (башкирские) воины скрываются в каких-то горах Чанглым. Сын Идеге Ир-батыр просит у матери разрешения ехать туда на битву с башкирами. Мать Ир-батыра не хочет пускать сына, плача, предупреждает, что башкиры убьют его. Так и случилось – сбылось предсказание матери - Ир-батыр был убит башкирами. Нужно отметить, что в этом варианте эпоса башкиры помещаются в горах, то есть в характерной для них природной нише. Можно думать, что под этими горами подразумевались какие-то отроги Уральских гор, так как ногайцы, казахи и каракалпаки (народы ногайского круга) прекрасно представляли географию своих степных просторов и знали, что именно Урал является родиной башкир. Для традиционной культуры и фольклора казахского народа характерны степные просторы, а не горы.
Все вышеперечисленные примеры из башкирского фольклора показывают, что территория Южного Урала является исконной родиной башкир. Других народов, которые бы своей пуповиной приросли к территории Южного Урала, нет. Более того, если у башкир Урал – это священный центр мира, пуп земли (по-башкирски – ер кендеге), где башкир ищет и может найти свою защиту и еду, одежду и все необходимое для жизни, то у других народов отношение к Уралу несколько иное. Для темы нашего разговора очень интересны будут представления об Урале в традиционном мировоззрении коми народа, принадлежащего финно-пермской ветви уральской языковой семьи. Несмотря на то, что коми принадлежат к уральской языковой семье, тем не менее, оказалось, что Урал для них чужая, враждебная земля, откуда для них исходит опасность; это – родина леших [5, с.31, 37, 38, 40]. Такую же отрицательную характеристику дают Уралу в своих традиционных пространственных представлениях ближайшие соседи башкир удмурты, которые, так же как и коми, принадлежат к финно-пермской ветви уральской языковой семьи.
О.А.Лавренева, изучая отражение представлений о ландшафте, о пространстве в традиционном мировоззрении русского народа, установила, что для русских Урал – край земли [8, с.6]. Что, как видим, совершенно противоположно башкирскому представлению об Урале как центре мира. Известным исследователем фольклора и мифологии С.Ю. Неклюдовым установлено, что горы в славянских былинах относятся к чужому миру, и они не имеют такой отличительной черты как высота. Они как бы распластаны в «горизонтальной плоскости», поездка туда не включает в себя подъем и описывается точно так же, как путешествие по полю. У славян ландшафт в былинах не богат – основным его элементом является поле. Это обычное место пребывания былинного богатыря и основная пространственная зона для перемещений. Исключением здесь являются лишь святые горы [9, с.34, 37].
Таким образом, все вышеприведенные примеры из башкирского фольклора, в том числе и из эпоса «Идукай и Мурадым» наглядно показывают нам представление башкир об Урале как исконной родине этого народа, где он сформировался в необозримо древние времена, где он живет и поныне.
Список использованной литературы:
1. Азнабаев Б.А. Интеграция Башкирии в административную структуру Российского государства. Уфа. 2005
2. Идиге // Сибирский Вестник, издаваемый Григорием Спасским. Часть девятая. Санкт Петербургъ. 1820.
3. Идукай и Мурадым //Башкирское народное творчество. Исторический эпос. Уфа. 1999. С.45-187.
4. Изеүкәй менән Моразым // Ағиҙел. (на башк.яз.). 1989. №1. С.16-74.
5. Конаков Н.Д. Традиционное мировоззрение народов коми. Сыктывкар. 1996.
6. Кузеев Р.Г. Национальные движения в России в прошлом и логика их современного развития // Россия и Восток: проблемы взаимодействия. Ч.1. М.,1993. С.129-147.
7. Кузеев Р.Г., Юлдашбаев Б.Х. 400 лет вместе с русским народом. Уфа. 1957
8. Лавренева О.А. Сакральная семантика пространства // Наследие и современность. Выпуск 9. М., 2002. С.3-19.
9. Неклюдов С.Ю. Время и пространство в былине // Славянский фольклор. М., 1972. С.18-45.
10. Путешествие Ибн-Фадлана на Волгу. М.-Л.,1939..
11. Руденко С.И. Башкиры. М.,1955.
12. Сикалиев А.И.-М.. Ногайский героический эпос. Черкесск.1994.
13. Степи Евразии в эпоху средневековья. М., 1981.
14. Шишонко В. Пермская летопись, пятый период, часть вторая с 1695-1701гг. – Пермь: Типография Пермской земской управы. 1887 г.