Источник: В.Н.Макарова. «Золотой поход» в годы первых пятилеток: из истории треста «Башзолото» // Археография Южного Урала. Подвиг народов России в Великой Отечественной войне: Материалы V Межрегиональной научно-практической конференции, посвященной 60-летию Победы в Великой Отечественной войне. – Уфа: ЦЭИ УНЦ РАН, 2005. – 189 с. – С.124 – 131.
Примечание: Печатается с порядковой нумерацией ссылок, но без представления списка использованной литературы. Печатается с некоторыми сокращениями. Публикуется на историко-краеведческом портале Ургаза.ру с целью популяризации научных исследований по юго-востоку Башкортостана.
Начало восстановления советской золотопромышленности было положено постановлением СНК РСФСР от 31 октября 1921 г. «О золотой и платиновой промышленности». Этим узаконением, обобщившим распоряжения, издававшиеся ВСНХ и СНК, была создана почва для допущения и развития частной промышленности. Подтвердив свою собственность на недра государство признавая, что добыча золота и платины являются делом особо важного государственного значения, определило возможность получать от государства для эксплуатации на договорных началах государственные золотоплатиновые предприятия и прииски. Постановление предусматривало освобождение предприятий от всех видов промысловых налогов, вознаграждение за открытие новых месторождений золота и платины.
Среди предприятий республики, которые после Гражданской войны быстро восстановили свой производственный потенциал, были объекты горной промышленности. В республике, как и во всей стране, получила распространение практика трестирования предприятий. В 1922 г. на базе предприятий Баймакского района был организован трест местного значения – Башгортрест [1]. В конце 1924 г. в состав Башкирии были переданы и остальные районы золотодобычи – Учалинский и Белорецкий.
Благодаря организации трестов при допущении старателей к добыче благородных металлов улучшилось состояние золотоплатинового дела. С 1922 по 1924 гг., в короткое время, ценой огромного напряжения всех внутренних ресурсов, была восстановлена Тубинская бегунная фабрика [2]. Бегунные фабрики были построены в Ишберде и Байкаре. В начале 1925 г. восстановлен Баймакский золотомедный завод. Значительное количество золота было добыто в 1922/23 гг. в Таналыко-Баймакском районе (760 кг), где началась обработка руд железной шляпы цианированием. Указанная добыча насчитывала 40% общеуральской [3], а в 1925/26 хозяйственном году выработанное Башгортрестом золото, составило более 15% общесоюзной добычи [4].
В 1923 г. число действующих предприятий фабрично-заводской промышленности в Башкирии составляло лишь 39%, рабочей силы 48%, от довоенного уровня. Сокращение численности рабочих произошло главным образом, в пищевой и горнозаводской промышленности. В этих отраслях осталось около трети рабочих в сравнении с 1913 г. [5]. Начало восстановительных работ на заводах и рудниках Башгортреста и в Белорецке способствовало формированию рабочих кадров. В 20-е гг. на предприятиях Башгортреста устойчиво было занято около четверти всего рабочего класса промышленности республики [6].
Позитивный опыт деятельности предприятий, использующих для развития только прибыль от производственной деятельности был убедительным. В 1925 г. предприятия местной промышленности перешли на хозрасчет, плановую систему производственной деятельности. Башкирское отделение Промбанка и отделение Всекомбанка с 1925 г. стали осуществлять кредитование промышленности, но это не коснулось предприятий Башгортреста [7].
Активная эксплуатация производительных сил привела к значительному истощению средств производства. Вследствие разработанности наиболее богатых и разведанных месторождений; многие фабрики и заводы нуждались в реконструкции. Зарабатывать прибыль становилось все сложнее из-за расхождения цен на золото с товарными. Практика приравнивания старателей к кустарям, привела к резкому сокращению их численности. Требовались решительные меры для поддержания курса по пути сбалансированного развития в соответствии с экономическими законами.
В годы первых пятилеток в золотодобывающей промышленности, также как и во всей стране использовались различные способы мобилизации трудящихся на выполнение экономических задач. Были развернуты соцсоревнование, ударничество, стахановское движение [8], участие рабочих в производственных совещаниях. Проводились компании по повышению производительных сил, снижению себестоимости продукции, проведению режима экономии и рационализации производства [9]. Главное же – рыночные механизмы регулирования отрасли, были нарушены, а основным рычагом воздействия становится распределение материальных и финансовых ресурсов в соответствии с плановой экономикой.
В 1929 г. Башгортрест был признан трестом союзного значения. Из его состава было выделено несколько районов, (кроме Таналыко-Баймакского) которые были слиты с Миасским, на основе которого было организовано Башкирское Главное приисковое управление. Через два года на базе предприятий Таналыко-Баймакского района был создан 1-ый; а на базе Авзяно-Петровской и Вознесенской групп Учалинского и Белорецкого районов – 2-ой Башкомбинаты. Реорганизации были частыми в 1932, 1933, 1937, 1939, 1941 гг. [10], что являлось фактором нестабильности.
Очень большой потребностью реконструктивного периода являлись кадры. В принятом правительством законодательстве устанавливалось 2 типа специалистов высшей квалификации [11]. Первый тип с ярко выраженной узкой производственной специализацией, второй – с более широкой теоретической подготовкой в определенных областях народного хозяйства. Кадры для золотопромышленности готовились в Московской промакадемии; в Урало-Казахстанской промакадемии; Свердловском металлургическом институте, Свердловском горном техникуме; на промкурсах в Уфе, в Исовском, Миасском, Баймакском горно-металлургических техникумах; Златоустовском металлургическом техникуме, Баймакской и Тунгатаровской школах ФЗУ [12]. На всех крупных приисках и рудниках существовали школы массовых профессий и мастеров стахановского труда. Активно использовался опыт старых специалистов: инженеров, технологов, рабочих, старателей [13].
К 1933 г. численность рабочих тюркского происхождения заметно возрастает по всем группам предприятий, по Башгортресту с 60 до 90%. В последующие годы процентное соотношение башкир, занятых в отрасли доходило до 30-40%. На 1 января 1938 г. в число занятых в отрасли равнялось 2506 [14].
В некоторых районах (Учалинский, Баймакский, Зилаирский), где отходничество на горные работы было широко распространено колхозы получают особый статус и их переводят на Уставы промколхозов [15].
Объем капиталовложений в развитие отрасли был весьма мизерный [16]. А запасы золота в республике благодаря разведывательным работам за период 1932-1933 гг. были увеличены в семь раз. Рост добычи ежегодно равнялся 1,5-2 тоннам, а в 1936 г. достиг абсолютного максимума, составив 2,4 тонны [17]. Большую роль в этом сыграли старатели, которых в разные годы насчитывалось от 4 до 5 тысяч [18]. Россыпное золото в общей добыче составило 19%. Старателями добывалось россыпное и, частично, рудное [19].
Весьма слабо была представлена малая механизация. В указанный период не было использовано ни одной драги. Хотя подобные полигоны были представлены в Зилаирском районе, в Авзяне, Миндякский россыпи, Мулдакаевское, Благодатное месторождение, Березовая роща, Александровский хребет. С применением дражных и экскаваторные работ значительно повысился бы удельный вес добычи россыпного золота. В этих районах активно задействовались старатели, которым предоставили льготы по трудгужповинности и сельхозналогу, а колхозам статус «промколхозов» [20].
Чрезвычайно высокой была стоимость электроэнергии. Для рационализации процесса добычи необходимо было направление средств по энергетике на строительство линий электропередач Баймак – Магнитогорск, Дражная – Мулдакай – Поляковка, Блява – Бурибай. Узким местом золотопрмышленности в Башкирии был транспорт. Предприятия треста были разбросаны на большие расстояния друг от друга (от 20 до 60 км). Ближайшая железная дорога находилась в 135 километрах. Интересы развития золотодобывающей промышленности требовали проведения железной дороги, в первую очередь Магнитогорск – Баймак [21].
Требовалось совершенствовать технику и технологию добычи попутного золота из колчеданных руд, строить амальгамационные заводы. Вложение средств в разведку недр, создало бы условия для создания запасов золота в Башкирии. «Перевод месторождений из одной категории в другую. Все районы Башкирии имели огромные перспективы на открытие многих новых месторождений, а некоторые уже сейчас выдвигают наличие серьезной сырьевой базы» [22].
Вложение средств в непроизводственную сферу не всегда отвечал запросам. На капитальное строительство в рудниках выделялись небольшие средства, и те, очень часто «замораживались». Строительство одного двухквартирного дома обходилось в 9 тысяч. Целесообразность возведения такого жилья на рудниках ставилась под сомненье, так как через 5-10 лет по мере выработанности месторождения, их приходилось покидать. Проектов сборно-разборных конструкций не имелось, и старатели очень часто жили в землянках. Норма жилья по тресту составляла от 3 до 3,5 квадратных метров на человека [23].
На культурно-бытовое обслуживание, например в 1936 г., было выделено 1297400 рублей. Из перечисленных на народное образование 870 тысяч рублей, должны были содержаться 15 начальных школ с числом учащихся 2055 человек, средние школы – 240 человек, 4 общежития при школах, 5 детских садов на 187 человек, техническая станция. На школы взрослых отпущено только 70 тыс. рублей (50% от потребности). К 1936 г. закончивших ликбезы насчитывалось 2242 человека, а продолжавших обучаться 4091 человек. Утверждено строительство 2 школ: в Бакр Узяке (начальная) и Тубинске (неполная средняя). В школах треста преподавателей насчитывалось 110 человек: из них 4 – с высшим, 50 – средним, 56 – с низшим образованием. На отпущенные здравоохранению деньги 427400 тысячи рублей, содержались 2 больницы (Поляковка, Тубинск) на 55 человек, 4 врачебные амбулатории, 3 здравпункта и 2 сезонных яслей на 40 детей. Планировалось построить здания под врачебную амбулаторию в Бакр Узяке, Миндяке и Сибае [24].
«Все, что мы делали до сих пор, можно рассматривать только как подготовку к дальнейшему развитию золотопромышленности. Разведали огромные запасы, выдвинувшие страну Советов на первое место по количеству рудного и россыпного золота. Создали кадры инженеров и техников, мастеров, квалифицированных рабочих, хозяйственников. Кустарные прииски превратили в крупные индустриальные центры. Золотодобывающая промышленность стала индустрией. Все это делалось одновременно с глубокой организационной перестройкой» [25].
К 1937 г. трест «Башзолото» был представлен 15 приисковыми управлениями, где действовало 13 амальгамационных фабрик с 26 чанами, общей производительностью в 3000 тонн эфелей и два цианоиловых завода: зимний – в Тубинске и летний в Байкаре, общей производительностью в 300 тонн в сутки, 30 чаш при амальгамационных фабриках и Баймакским мелькомбинатом [26].
Очень большой урон делу золотопромышленности нанесли репрессивные процессы 1937 г. в «Союззолото», захватившие по периферии и «Башзолото» [27]. Был ликвидирован старый аппарат руководящих сотрудников и основных приисковых управлений. «Почти весь коллектив треста был взят под подозрение, что особенно отразилось на работоспособности специалистов, тем более, что как в аппарате треста, так и на производстве, имеются хорошие преданные работники. С августа по декабрь 1937 г. положение сделалось нестерпимым. План 1937 г. был выполнен только на 52,5%» [28].
Пополнение золотого запаса, являлось одной из важнейших и очередных задач, с точки зрения упрочения международного положения Советского Союза и внутриполитического его положения. Золото необходимо было для устойчивости червонца, создания резервного маневренного фонда, развития народного хозяйства.
При этом отрасль развивалась по общим законам, установленным в государстве. На ее развитии влияли кризисы 1923, 1925, 1935 гг., проблема неизменных цен порождала проблемы в планировании. Ненормальные условия пополнения оборотных средств замораживали капитальное строительство, создавало проблем снабжения, приводили к слабому развитию непроизводственной сферы. Недостаток специалистов, репрессивные меры, несовершенство системы управления и организации труда приводили к срыву производственных программ, увеличению себестоимости продукции.